За окном драл горло петух.
Дорей открыл глаза и осторожно — стараясь не развеять видение — потрогал перину. Она не исчезла. Мягкая, чистая, тёплая… Мальчик осмотрелся: беленые стены, крепко сбитые окна, тяжёлый стол, табурет, сундук и ещё одна кровать. В комнате было пусто. И тепло. И пахло свежим хлебом. В ногах лежала одежда — чистая, словно вчера постирали. Мальчик торопливо оделся и достал из под кровати свои ботинки. Они уже в Рагоде? Он заснул ещё не подъезде к Холмам, пропустив всё самое интересное. Как он оказался в кровати? Неужели безымень нёс его на руках? Дорей торопливо спустился в зал. Эдана нигде не было.Эдана нигде не было.
— А, малыш! — Тучная женщина в белом переднике помахала ему рукой. — Твой брат велел накормить тебя когда спустишься. Садись, — она указала на стол рядом с дверью на кухню. Мальчик послушно сел. Не прошло и пары минут, а перед ним словно по волшебству появились яичница из трёх яиц с тушёными фасолью и луком, жаренный бекон, булка, большой кусок сыра и кувшин морса. Завтрак настоящего богача! Дорей с урчанием набросился на еду. Как давно он нормально не завтракал!
Наконец, тарелки опустели и Дорей удовлетворённо отодвинулся от стола. Что ж, стоило поискать Эдана. Вроде бы они не собирались задерживаться в Рагоде надолго, да и безымень ни о каких делах в этом городе не упоминал.
— Простите, — заговорил он с женщиной, когда та пришла собрать тарелки. — А брат не говорил куда направляется?
— А то как же! — Она заулыбалась. Создавалось такое впечатление, что от одной мысли о безымене у неё поднимается настроение. — В ратушу он пошёл. Городовой его нанял духа изгнать. Привидение местное.
— Привидение???
— Да. Пусть мастера у нас есть, да и даже целая школа магическая рядом, а толку от них — что от козла молока! — Женщина фыркнула. — Но мастер Тримос — настоящий боевой маг, да ещё и специалист в потустороннем. Уж он-то с этим безобразием справится.
— А как мне ратушу найти?
— А ты не ищи. Мастер Тримос сказал здесь его дожидаться.
— Но…
— Сиди-сиди, ты не мешеаешь. Хочешь пирожков? Я только напекла.
От пирожков, да ещё и со сбитнем, Дорей отказаться не мог.
Наконец, когда мальчик ощущал себя уже больше шаром, чем человеком, дверь распахнулась и на пороге появился безымень.
— Привет, — Эдан устроился рядом и в один момент расправился с оставшейся едой. — Готов отправляться?
— Прямо сейчас?
— А то. Немного подзаработали, отдохнули, можно и дальше двигаться.
Дух был прав: чем быстрее они доберутся до Литаса, тем быстрее Дорей сможет разобраться с происходящим и, возможно, что-то предпринять. Хотя кого он обманывает? Он ведь ещё три года будет несовершеннолетним, и все решения за него должен принимать официальный опекун — дядя Брон. Разве что Эдан всё переиначит. Хотя в таком исходе Дорей тоже сомневался: дядя пусть и был младшим братом отца и совершенно не умел распоряжаться деньгами (или скорее всего просто тратил их не на Дорея, а на себя), чародеем он был отменным. Безыменя раскусит в один момент. Мальчик покосился на своего спутника: ему всё сложнее было думать о нём, как о «духе». Видано ли дело: ни в одном чародейском трактате не было написано, что духи справляют нужду в придорожных кустах.
— О чём задумался? — судя по жизнерадостному тону безыменя, будущее его не беспокоило.
— Да так… Вот мы приедем домой, а дальше — что? — Дорей вздохнул. — Дядя Брон мой официальный опекун.
— И что?
— Да что угодно, — может, дух просто не представляет, что их ждёт? Всё же было бы странно ожидать от него досконального знания всех тонкостей человеческой жизни. — Он может отправить меня обратно в школу, а тебя — в застенок за то, что ты меня оттуда якобы похитил. Или ещё что-нибудь.
— Но он ведь сам не оставил тебе другого выхода кроме как вернуться домой, — якобы удивился дух.
— Уж точно он не ожидал, что я приеду в Литас, да ещё так быстро. Возможно, это всё был злой умысел. Тогда это значит, что он хочет, чтобы я сгинул. А если так… — заканчивать Дорей не стал — и так всё было понятно.
— Да, я уже думал об этом, — кивнул безымень. — Не переживай о ерунде.
— Ничего себе ерунда! Он ведь столичный чародей! Посильнее, чем провинциальные школьные учителя.
— Ты сомневаешься в моём могуществе, смертный? — ухмыльнулся Эдан. Дорей несколько долгих секунд играл с ним в гляделки, но не выдержал и отвёл взгляд.
— Что думаешь делать? — буркнул он вылезая из-за стола.
— Посмотрим. Сначала нужно туда добраться.
И вот они стояли перед домом. Садик зарос, и между камней подъездной дорожки пробивалась трава. Дикие розы заплели стены и плотно закрытые ставни, и даже бронзовый молоток на двери, казалось, потускнел. Запустение, в которое пришёл дом, больно резало Дорею сердце. Он достал из-за пазухи ключ — самое ценное, что у него было. Самое дорогое, что поддерживало его всё это время в далёкой школе. Оставалось надеяться, что дядя Брон не сменил защитные заклятия — ведь это стоило бы огромных денег. Эдан привязал коня к оградке у веранды, пока мальчик возился с дверью. Наконец, замок щёлкнул, узнавая хозяина, и они оказались внутри. Холл был пуст и пылен. Ни картинок на стенах, ни ковра, ни шкафа для плащей. Хорошо хоть старый кованный светильник под потолком остался на месте. Хотя, скорее всего дядя Брон просто не стал связываться с охранными заклинаниями, и вынес только то, что не было вплетено в защитный периметр дома. Всё вокруг стало мутным, и Дорей вдруг понял что опять плачет, как девчонка. Он сердито вытер слёзы.
— Эй, хозяин! — крикнул Эдан и громко постучал в дверь кулаком. — Что встречать не выходишь?
Мальчик покосился на безыменя: что это он? Но не успел он ничего спросить, как из полутёмного коридора, ведущего в кухню, раздалось кряхтение.
— Добро пожаловать, так сказать, — из теней вышел маленький старичок с всклокоченными седыми волосами — даже Дорею он едва доставал до пояса. — О, Великий и Ужасный, — он поклонился, то ли шутливо, то ли подобострастно. — Чему обязаны твоим визитом?
— Я сопровождаю юного господина, — Эдан сделал жест в сторону Дорея, — в его странствии. Он решил вернуться домой.
Юного господина? Надо же. Безымень раньше его ни разу так не называл.
— Юного господина, значит, — старичок прищурился, рассматривая мальчика. — И всячески содействуешь, стало быть. И болотный демон у крыльца — твоя работа, ага, — он пожевал губу. — Да ты младший Данеш, или не стоять мне на этом месте!
Дорей растеряно кивнул. Кто этот дедок и что он здесь делает? У них никогда не было такого слуги. Неужто нищие обошли охрану и поселились в доме?! А болотный демон — он так и знал, что с Ряском что-то не так. Не может у безыменя быть обычный конь.
— А я Торим, — старичок уже был рядом и радостно хлопал мальчишку по спине, что было с его ростом не так-то просто. — Местный домовой дух, как бы. Ну, значит, заживём! Теперь-то порядок наведём! Этот толстый боров весь дом разорил! Но теперь-то спуску ему не дадим! Эй! Хозяйка! — крикнул дедок куда-то вглубь дома. — Юный господин вернулся! А вы заходите, заходите, нечего на пороге стоять. И чудище ваше болотное сейчас в стойло пристроим.
Вернуться домой было больно. Комнаты больше не выглядели как прежде: большую часть мебели, дядя Брон вывез оставив только старьё, за которое даже пары редий не дадут. Украшений не осталось вовсе. Какие-то документы были свалены кучей посреди отцового кабинета, а его библиотека пропала без следа. Неужели дядя Брон изначально не планировал, что Дорей когда-нибудь вернётся?! Так надругаться над домом родителей! На кухне обнаружилась и жена Торима — такая же низкорослая старушка, как и он, в тёмном суконном платье, белом фартуке и с аккуратно собранными в узелок волосами. Перепоручив ей дорогих гостей, дедок отправился пристраивать Ряска. То есть, болотного демона.
— Сейчас вам постель какую-никакую сготовим, — суетилась тем временем Торима. — Ах, охальник, даже топчана для дорогих гостей не оставил. С дороги ведь есть хотите? Сейчас очаг растопим, простите, чем богаты… Омлет ведь будете? Да с кашей. Ванну нагреем… — домовая разговаривала сама с собой, отвечая на свои же вопросы. Дорею и Эдану оставалось только стоять посреди кухни — стульев, да даже табуретов, тоже не осталось. — Чем богаты, чем богаты… — тем временем, как заклинание, повторяла домовая. Волшебным образом откуда-то появились гладко ошкуренные пеньки, на которых можно было примоститься, растопленный очаг прогрел помещение, чайник засвистел, закипая над огнём, а нехитрый ужин пришлось есть прямо со сковороды. В доставшейся ему выщербленной кружке Дорей узнал старую отцовскую чашку. На такой мусор дядя Брон не позарился, а ему хоть какое воспоминание.
— Чай, надолго? — кряхтел рядом вернувшийся Торим. — Без твёрдой руки хозяйство совсем захиреет, а мы-то хоть и приспособлены для присмотра, да без господиновога дозволения не могём…
— Не могём, не могём… — поддакивала Торима.
— Мы пока что уезжать не собираемся, — ответил за притихшего мальчика безымень. — Господин в старую школу свою вернётся. Кстати, Дорей, у твоего отца ведь был управляющий?
— Мастер Нант, он вёл дела семьи в канцелярии, — кивнул мальчик.
— Отлично, завтра к нему и наведаемся. Дела нужно перенимать, — кивнул дух.
— А как же…
— Не переживай. Я всё улажу.
Дед Торим только хмыкнул в кулак, но ничего не сказал. А Дорей не стал допытываться.
На следующий день они действительно отправились в канцелярию. Мастер Нант был удивлён видеть «юного Данеша», но Дорею показалось, что рад всё же больше, чем удивлён.
— Такая беда, — вздохнул в который раз за встречу старый управляющий. — А этот молодой человек с тобой — кто?
— Эдан Тримос, — безымень пожал руку управляющего. — Мы кузены по материнской линии.
— Он вернулся из Орты этой осенью, и отыскал меня в школе. Я бы хотел сделать его своим новым опекуном вместо дяди Брона. Если можно.
Мастер Нант кивнул: слова Дорея звучали правдоподобно. В Орте только этим летом заключили перемирие, и возвращение боевого мага выглядело логичным. Также это было хорошей причиной почему он не претендовал на роль опекуна, когда Данеши погибли два года назад — в это время война на востоке была в самом разгаре.
— Это будет несложно, мастер Данеш совершенно не оправдал доверия. Я не оставлял надежды, что ты вернёшься. Приберёг для тебя кое-что, но немного. От мастера Данеша ничего не утаишь. Перед… — мастер Нант запнулся не в силах произнести «смертью» — несчастьем твой отец говорил, про какой-то тайник у вас дома, на чёрный день. Правда, без подробностей. Может, твой дядя не смог добраться до него.
— Спасибо, мастер Нант.
— Было бы за что… Мне понадобятся выписки из родовых книг и ваши установительные грамоты, — он посмотрел на Эдана. — Выписки я сам смогу сделать, а вот грамоты…
— Они у меня с собой, если вам сейчас будет удобно… — кивнул дух.
— Да-да, не стоит медлить, — тут управляющий встрепенулся вспомнив о важном: — Вам ведь есть где ночевать?
— Да, у меня есть ключ от дома, — кивнул Дорей.
— Прекрасно, — мастер Нант заметно расслабился. — Тогда я сейчас зайду к судье Росту, а вас, мастер Тримос, я буду ждать сегодня после обеда.
Они возвращались домой, а Дорей недоумевал: как могло получиться всё так просто? Почему всегда подозрительный мастер Нант легко согласился изменить опекуна? Разве для этого не нужно судебное разбирательство? Разве не нужно удостовериться в состоятельности «мастера Тримоса»? Именно так действует могущество безыменя? Или же положение Дорея настолько плохо, что даже самозванец с улицы будет для него более хорошим вариантом, чем дядя Брон?
— Как у тебя это получилось? — наконец, не выдержал он.
— Магия, — буркнул безымень в ответ. Помолчал и добавил: — На самом деле нет. Старик беспокоится о тебе, а установительные грамоты я ещё для школы зачаровал. Так что всё, что мне понадобилось в этот раз — хорошо выглядеть.
— А почему домовой назвал тебя “великим и ужасным”?
— Потому что я великий и ужасный, — от этих слов дух отчего-то развеселился. — А пойдём-ка на рынок. Второй раз на полу я спать не хочу.
Духу доставляло удовольствие прицениваться, торговаться, ходить от торговца к торговцу и разыгрывать скупердяя каких свет не видывал.
— Зачем ты это делаешь? — Наконец, не выдержал мальчик. Ноги гудели от долгого хождения, а голова казалась чугунной после такого количества споров и препирательств. Очень хотелось есть. — Ты ведь мог бы просто…
— Мы собираемся здесь жить, долго, — безымень посмотрел на своего спутника и словно что-то вспомнив направился в сторону харчевни. Наконец-то! — Я должен вести себя как маг, недавно вернувшийся из Орты. Да, деньги у меня есть, но их не должно быть много. И люди вокруг должны вести себя обычно. Ты ведь не хочешь попасться из-за ерунды?
Дорей только головой покачал: о таком он даже не задумывался.
— Поедим и отправишься домой вместе с грузчиками, — в продолжение своих мыслей произнёс Эдан. — Без хозяина они не смогут ничего внести в дом. Проследи, чтобы сразу поставили всё на нужные места.
— Ладно. А ты обратно к мастеру Нанту?
— Да. Заодно в школу загляну, негоже тебе бездельничать. Экзамены на носу, а ты занятия пропускаешь.
Дорей насупился, но не стал возражать: дух прав, пора побеспокоиться об учёбе.
В следующие два дня дом стремительно преобразился: домовые вновь распахнули ставни, пыль исчезла, комнаты прогрелись. Да, не было больше картин и милых матери пледов на диванах — как и самих диванов, — но тёплое молоко перед сном, ровно как Дорей любил, и маленький коврик в ванной, наполняли его счастьем.
К удивлению мальчишки, переводные экзамены его никто не заставил сдавать, и вернули его даже в тот же класс, где он учился до отъезда. За два года ничего не изменилось — только старые приятели стали выше, да его место за окном заняла новая девчонка, которой раньше не было. Да! В отличие от школы Нигмара Белого в лицее Тарнесса классы были смешанными, и девочки учились вместе с мальчиками.
— Я Лита, — на первой же перемене подошла к нему «новенькая» — на самом деле проучившаяся в этой школе уже почти год.
— Дорей.
— Мне сказали, что я заняла твоё место… Прости, если ты хочешь…
— Ничего страшного, — мальчишка замахал руками, — Это было так давно. Да и меня ведь не было, когда тебя перевели к нам.
Так странно было смотреть на эту застенчиво улыбающуюся девочку. Так непривычно разговаривать со старыми друзьями и не ждать, что тебя будут обзывать и унижать, а ночью могут и тёмную устроить за то, что слишком умный. Все такие добрые, воспитанные, благополучные… Никого из них дядя не обирал и не оставлял в далёком краю помирать от голода. Никто из местных учителей не посмел бы запятнать светлый образ наставника. Дорей вспомнил наставника Ригана, и словно холодная рука коснулась сердца.
— Всё в порядке? — Нахмурилась Лита, видимо заметив, как он побледнел.
— Да, да, нормально, — Дорей заставил себя улыбнуться. — Просто столько всего произошло в последнее время, брат вернулся… Мы вернулись… Я ещё не привык.
— А. Прости.
Они замолчали. И тут Дорей поймал себя на мысли, что ему нравится молчать с этой девочкой. Она была такая милая. С такими огромными честными серыми глазами. И так приятно улыбалась. Совсем не чета его приятелям из школы Нигмара.
— А где ты живёшь? — Вдруг ни с того ни с сего спросила Лита.
— На Третьей улице Жёлтого Полога.
— О, это же совсем рядом со мной! Можно я зайду в гости как-нибудь?
Дорей представил как Лита, девочка из приличной зажиточной семьи (ведь в районе Жёлтого Полога жили только состоятельные люди), приходит в его запущенные владения и побледнел ещё раз. Да, под крепкой рукой Эдана дом словано зажил новой жизнью, но комнаты в большинстве своём всё ещё стояли пустые, а о былом богатстве не могло быть и речи.
— Если честно, мы ещё не готовы принимать гостей…
— Да ты что, ты ведь живёшь в Проклятой Усадьбе! — Не удержался и подал голос Кобал из-за соседней парты. Дорей нахмурился: Проклятая Усадьба? Нужно выяснить, что говорят о его доме. — Мы бы с удовольствием сходили к тебе в гости! Все!
— Я даже не знаю… Нужно обсудить это с братом, — Дорей заметил как поскучнели лица его одноклассников и торопливо добавил: — Но я думаю, что он не будет против.
После занятий Дорей отправился домой настолько задумчивым, что не обращал должного внимания на окружающее, и зря: возле ворот его ждал тучный мужчина.
— Дорей! — Окликнул он мальчика не давая шанса ускользнуть.
— Д-дядя Брон, — Дорей непроизвольно втянул голову в плечи, словно ожидая, что его сейчас начнут бить. С их последней встречи дядя стал ещё шире, а кулаки его — ещё больше и краснее.
— Я так рад, что ты вернулся! Мне пришло сообщение от канцелярии, что меня сместили с позиции твоего опекуна, — дядя Брон выжидательно смотрел на племянника. Дорей молчал. — Говорят, что это некто Эдан Тримос, сын Эдны. Но у неё никогда не было сыновей! Да и фамилия у них другая. Это какая-то ошибка?
Дорей молчал. То есть, дядя Брон уже всё знает — ему не могли не сообщить, — но он надеялся, что это случится в следующей жизни. Понятное дело, что мастер Нант медлил сколько мог — Дорей даже в школу успел пойти, но откладывать извещение мастера Данеша вечно было невозможно.
— Дорей? Посмотри на меня.
Мальчик заставил себя поднять взгляд. Дядя Брон нависал над ним словно гора.
— Кто такой этот Эдан Тримос? И где ты его нашёл? Я не потерплю самоуправства.
— Здравствуйте, мастер Данеш, — раздался из-за спины дяди Брона голос. Эдан оказался здесь, как по волшебству, словно знал, что старший Данеш будет встречать Дорея после первого дня занятий. Хотя почему «как»? Точно по волшебству. Он всегда знал когда и где нужно появиться — Дорею оставалось только догадываться как у него это выходило. Наверняка ещё одно «великое» и «ужасное» умение из арсенала безыменя.
Дядя Брон обернулся на голос, и Дорей долгое мгновение ждал, что он растечётся по мостовой лужей воды, как в своё время мастер Риган, но неприятный визитёр стоял цел и невредим, и мальчику пришлось поспрощаться с глупой, пусть и приятной, мыслью.
— С кем имею честь?.. — Высокопарно начал дядя Брон, и Эдан услужливо (и как показалось Дорею с лёгкой издёвкой) поклонился:
— Эдан Тримос, мастер, — безымень намеренно опустил «к вашим услугам». — А вы, я так понимаю, Брон Данеш?
— Мастер Брон Данеш, — поморщился от «невоспитанности» собеседника дядя Брон, но никак больше её комментировать не стал перейдя сразу к делу: — Вы кто такой и откуда взялись?
— Я не обязан отчитываться перед вами.
— Вы самозванец! — Дядя Брон говорил громче, чем то позволяли приличия.
— С чего вы взяли? — Эдан дружелюбно улыбнулся, а Дорей боком обошёл дядю и спрятался за локтем духа. Ему совершенно не нравился этот разговор, а ещё больше — место, где он происходил. Другие ученики выходя за ворота натыкались на них и от любопытства вытягивали шеи и замедляли шаг.
— У Эдны только две дочери, у неё нет сына, пусть в ваших документах написано обратное! — Данеш старший покраснел словно только что бежал.
— Вы ошибаетесь, — безымень продолжал дружелюбно улыбаться.
— Нет, мы много лет обща…
— Почему бы вам не спросить её лично? — Вдруг предложил Эдан. — Её слов будет достаточно?
Дядя Брон зло зашипел, но ничего не сказал: Дорей знал, что с родственниками мамы тот поссорился давно и крепко, и его должно сильно припечь, чтобы он захотел поговорить с тётей Эдной. Да и далеко это — семья мамы была из Регды, а это четыре дня пути на восток, у самой границы.
— Как ты себе это представляешь? — Наконец, нашёлся он. — Или она тоже приехала?
— Вы можете написать ей письмо. Королевской почтой ответ получите меньше чем через десять дней.
Что стоило денег. Дядя Брон опять молчал, а Эдан продолжал улыбаться. Дорею немного отлегло от сердца: кажется, сейчас драки не будет.
— Кстати, — безымень словно только что что-то вспомнил. — Хотел спросить куда вы дели библиотеку дяди Мизена.
— Что???
— Библиотека дяди Мизена. И рабочие материалы.
— Их пришлось продать за долги, — дядя Брон надулся и покраснел ещё больше, хотя казалось, это было невозможно. — И чтобы оплатить обучение теперь вашего юного подопечного.
— У дяди Мизена не было долгов, когда он и тётя Рузола погибли, — Эдан нахмурился. — И обучение не стоит того, что вы сотворили с домом.
— Молокосос, — только и смог выдавить из себя старший Данеш.
— Я собираюсь пожаловаться на вас судье, — предупредил Эдан. Дядя Брон резко развернулся на каблуках и заторопился прочь.
— До свидания! — Крикнул ему вслед дух со странным весельем в голосе.
— И что теперь будет? — Несмело поинтересовался Дорей: он был рад, что разговор закончился — он терялся под любопытными взглядами других учеников.
— Посмотрим, — беззаботно пожал плечами Эдан. — Есть два варианта: либо этот жирдяй вернёт тебе хотя бы часть имущества, лишь бы его гнилые делишки не всплыли, либо попробует выяснить мою подноготную у Эдны.
— Тебя это не пугает?
— Что он решит написать ей?
Дорей только кивнул в ответ.
— Ни капельки. У тебя на самом деле был кузен, просто умер в младенчестве. Мне не составило труда занять его место.
— То есть тётя Эдна помнит, что у неё есть старший сын? — Ошарашенно спросил Дорей.
— Сейчас она об этом не задумывается, но если Брон ей напишет, то вспомнит. Включая то, что я каждый месяц перечислял им часть своего жалования мага на королевской службе, пока был в Орте.
— Ты и такое умеешь? — Мальчик был поражён до глубины души. На самом деле он раньше не задумывался о границах могущества безыменя. — Но почему ты тогда не зачаруешь и дядю Брона тоже? — Немного подумав, спросил он. Эдан ничего не ответил.
Ещё несколько дней прошли в относительном спокойствии, и даже никто из одноклассников не подходил к Дорею с вопросами о сцене перед школой, но тут вечером в дверь постучал посыльный и передал мастеру Тримосу записку от мастера Данеша. Дядя Брон хотел встретиться на нейтральной территории и обсудить положение дел. От записки безымень невероятно развеселился, и передавал с всё тем же посыльным, что непременно будет.
Дорей не находил себе места: что задумал дух? И что ужаснее: что задумал дядя Брон? Нужно обязательно выяснить, но как? Самый верный способ — проследить за Эданом до места встречи и подслушать о чём они будут разговаривать. Но как проследить за могущественным духом, если он сам этого не захочет?
К облегчению Дорея безымень не стал делать ничего сверхъестественного: он вышел через дверь, прошёл по садику до ворот и потом неторопливо зашагал куда-то по улице — даже коня оставил дома, словно приглашал мальчишку отправиться следом. Он так и поступил.
И действительно — далеко идти не пришлось. Уже через полтора квартала Эдан свернул к какому-то старому заборошенному строению. Дорей долгую минуту сомневался идти ли следом или подождать снаружи в укрытии (откуда этот дом взялся здесь?), но любопытство всё же взяло верх над разумом, и он прокрался к двери: она оказалась незаперта. Дом не был жилым: когда-то здесь находилась какая-то крупная торговая контора, а может, даже банк — служба не могла позволить себе такое огромной здание в столь престижном районе. Сразу за дверью начинался просторный зал, пронизывающий здание до самой крыши. Перила лестниц и балконов опоясывали его вычурной лентой, и пусть балюстрада в некоторых местах обвалилась, выглядело это всё равно красиво. На этажах через равные промежутки виднелись тёмные прямоугольники дверей.
В здании было так тихо, что Дорей отчётливо слышал шаги откуда-то сверху и справа — кто-то поднимался по лестнице. Крадучись, стараясь как можно меньше скрипеть рассошхимися досками пола, он пошёл на звук. Наверху открылась дверь и раздался чей-то голос. Дорей не мог разобрать слов, но говорившего узнал сразу — дядя Брон. Эдан что-то ответил, но тоже слишком тихо. О чём они могут говорить? Мальчик заторопился: эдак он всё пропустит! Дядя Брон говорил долго, и судя по тону — злорадствовал. Он был очень доволен собой, Дорей знал эти интонации.
— … не уберёшься, пеняй на себя, — наконец, различил мальчик.
— Вы угрожаете мне, мастер Данеш? — В голосе Эдана слышалась насмешка.
— Нет, не угрожаю, — откликнулся невидимый поднимающемуся по лестнице Дорею дядя Брон. — Просто предупреждаю. Столица — место неспокойное.
И тут Дорей внезапно понял, что дядя Брон идёт к лестнице — прямо к нему. Ещё мгновение, и его увидят! И никуда не спрятаться!
— Кстати, что это за имя такое дурацкое, «Эдан Тримос»? — Бросил старший Данеш на ходу. — Ты что, былинный герой, что ли? — И тут он увидел Дорея, не успевшего спрятаться.
— Отличное имя, мне очень нравится, — Голос Эдана был спокоен. Данеш скривился. Ничего не сказав он просто пошёл вперёд и пребольно толкнув Дорея спустился вниз. Мальчик и дух наблюдали как он пересекает пустой пыльный зал и исчезает за дверью.
— Ты что, правда дал мне былинное имя? — Поинтереосвался безымень, когда они остались вдвоём и ничто кроме их дыхания больше не нарушало тишину заброшенного дома.
— Ну, оно… аристократическое, — выдавил их себя Дорей. — Маги часто берут себе псевдонимы. По крайней мере брали в древности, я много читал об этом в книгах, — нужно было объяснить побыстрее, он боялся, что если не рассказать сейчас — у него никогда не хватит духу. — Ну, и я когда… Когда я думал что тоже стану великим магом, и мне понадобится псевдоним… и нужно было чтобы… ну и я… а ты так неожиданно спросил, это было первое имя, о котором я подумал…
— То есть, ты отдал мне своё имя? — Кажется, духа это ни капельки не расстроило, даже наоборот, почему-то повеселило. — Что ж, так даже интереснее. Пойдём, — он выпрямился и отряхнул рукава, — В следующий раз только прячься, не торчи на лестнице столбом.
— Да я… — но дух уже не слушал, и Дорею пришлось поторопиться, чтобы поспеть за широко шагающим мужчиной. — А что он хотел?
— Всё ожидаемо: чтобы я забыл о тебе, вернул все права и выметался из города, — хмыкнул Эдан. — А не то ждёт меня нечто ужасное.
— И что ты будешь делать? — мальчишка внутренне сжался. Конечно, он не верил, что дух испугается угроз его дяди, тем более что дядя, похоже, не сообразил кто такой Эдан на самом деле, и считал его самозванцем, всё равно сомнения терзали сердце Дорея. Они вышли на улицу. Маленькие едва заметные снежинки кружились в воздухе.
— Конечно же подожду этого ужасного, — Эдан закинул руки за голову и теперь рассматривал затянутое тучами небо. — Надеюсь, твой дядя не подведёт и придумает что-то действительно интересное.
Дорей только хмыкнул в ответ.
— Ты уверен, что это хорошая идея? — Раз в пятнадцатый спросил дед Торим, поправляя пиджак и приглаживая свои седые космы.
— Это прекрасная идея, — раз в пятнадцатый ответил безымень. — У нашего доброго господина должны быть друзья. А друзья ходят друг к другу в гости.
— Но что если…
— Хозяин, они же дети, — дух вздохнул. — Ничего не случится. Точнее, случится, но мы потом всё уберём.
В коридоре раздались дробные шаги и на пороге появилась бабушка Торима:
— Всё готово.
Дорей глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться, и ещё раз осмотрел готовящееся «поле боя». В гостиной было светло и тепло (дед Торим ругался на лишние траты, но всё же согласился протопить дом посильнее). Нигде ни пылинки, вся паутина убрана. Пол застлан ковром (пусть и старым, но ещё очень приличным!), диван, два кресла и чайный столик — отличное место, где можно посидеть, поболтать и выпить чаю с пирогом и печеньем. Несколько комнат предусмотрительный Эдан приготовил для «экскурсии по Проклятой Усадьбе», но несмотря на все их старания запустение сквозило в каждой вещи.
Раздался стук дверного молотка: первые гости прибыли. Одноклассники — новые старые друзья, и Лита в их числе, — восторженно вертели головами, рассматривая убранство дома. Предложение небольшой экскурсии было принято с восторгом, а Эдан — улыбчивый и обходительный, да ещё и настоящий боевой маг — пользовался невероятной популярностью как у девчонок, так и мальчишек. Дорей на его фоне тушевался и в основно подливал чаю галдящим одноклассникам.
— Наша экономка рассказывала, что вечером видела духа, выбирающегося через один из дымоходов! — Рассказывал Дирм, самый популярный мальчик в их классе. Высокий не по возрасту, светловолосый и сероглазый, он всегда собирал вокруг себя стайки почитателей. Вот и сейчас они сидели вдвоём с Эданом на диване, и вокруг них собрались почти все гости.
— Да ты что!
— Не может быть!
— Говорю вам, а в другой раз здесь странные огни в садике видели, — продолжал Дирм нисколько не смущаясь с трудом скрывающего усмешку Эдана. А Дорей слушал эти истории и удивлялся: его друзья щекотали себе нервы разными выдумками о потустороннем (хотя выдумками ли? Ведь единственным настоящим человеком, живущим в этом доме был сам Дорей) и даже не подозревали рядом с кем сидят, и кто готовил для них обед. А уж кто фыркает в конюшне… Мальчик улыбнулся собственным мыслям: пусть это остаётся его маленьким страшным секретом.
К его удивлению всем очень понравилась Проклятая Усадьба, и в следующие дни основной темой обсуждений был дом Дорея и истории с ним связанные, так что Дорей благодаря Эдану и здесь стал маленькой знаменитостью.
— Хорошо тебе жить с Эданом, — завистливо вздохнул Рорик однажды на перемене. — Он классный, разрешает тебе всё. И такой крутой! Вот бы мне такого брата!
— Угу, — Дорей заставил себя улыбнуться. Почему-то стало очень грустно. От навалившейся тоски сложно было сосредоточиться на словах наставников, а на практическом занятии перепутав пробирки он закоптил всю классную комнату. Наставница Мойер поругавшись отправила его к лекарю, а лекарь — домой.
Давно уже Дорей не чувствовал себя таким разбитым. И отчего? Из-за дурацких слов Рорика? Ну и ну.
Мальчик вывернул на свою улицу и увидел знакомую фигуру. Испуганно отпрянул назад за угол и осторожно выглянул: перед калиткой его дома стоял дядя Брон. Что он здесь делает? Ведь сейчас дома должны быть только Торимы: самому Дорею положено сидеть на уроках, а Эдан нашёл какую-то подработку в городской службе магов. Дядя Брон тем временем развернулся на каблуках и зашагал прочь. Фигура его ещё какое-то время маячила на улице, а потом исчезла за одним из поворотов. Дорей осторожно вышел из своего укрытия. Стоило бы пойти домой и расспросить домовых, не случилось ли чего, но обуреваемый странными чувствами мальчик последовал за дядей. Может, если узнать куда он пошёл сейчас — удастся понять зачем он приходил?
Следить за дядей было нетрудно — он не скрывался и не оглядывался, уверенно шёл вперёд, словно много лет ходил одной и той же дорогой. И к удивлению Дорея — скрылся в том же заброшенном доме, где всего десять дней назад встречался с Эданом. Может, это его секретное место?
Дорей немного постоял размышляя стоит ли заходить в дом. Эдана с ним сейчас нет, зачем рисковать? Да и какой смысл? Он уже развернулся, чтобы уйти, как вдруг увидел силуэт в окне, и это был не дядя Брон. Но что здесь может делать безымень? Дорей отбросил нерешительность и шагнул к двери: в этот раз он не попадётся.
В целом можно было и не скрываться: взрослые шумели так сильно, что промаршируй по первому этажу отряд солдат — они не заметили бы. Дядя Брон что-то кричал, и в его голосе было столько возмущения, что Дорей невольно поёжился. Как хорошо, что его красные волосатые кулаки никогда больше не доберутся до него. Эдан что-то отвечал, и его слова, похоже, только добавляли масла в огонь. Дорей проделал весь путь, что и в прошлый раз, поднялся по ступенькам и осторожно заглянул в тот же самый кабинет. Они оба были там: и старший Данеш, и Эдан. Безымень стоял спиной к дверям в довольно воинственной позе, Данеш же был, похоже, на грани припадка: с раскрасневшимся лицом он носился по комнате туда-сюда, ноги его путались в длинном чародейском манто.
—… столько лет?! — Кричал он тем временем на Эдана. Помолчал. Внимательно посмотрел на мальчика, выглянувшего из-за двери и добавил: — И крысёныша с собой опять притащил. Неужели так сложно было хотя бы в этот раз оставить его дома? Хватит с меня!
Дорей вспыхнул и вышел из своего убежища — прятаться больше не было смысла. Но это он-то крысёныш?
— Не горячись, Брон, — начал безымень в примирительном жесте подняв руки, но старший Данеш его не слушал: он уже достал что-то из-под своей тёплой, подбитой мехом мантии и, замахнувшись, бросил в Дорея. — Осторожно! — Дух бросился наперерез непонятной штуке. Раздался странный хлюпающий звук и Эдан осел — Дорей еле успел поймать его. Вместо живота у духа теперь была странная блестящая тёмная масса, в полутьме помещения казавшаяся чёрной. Кровь быстро пропитывала одежду, растекалась огромной лужей по полу и дальше, по щелям между досок, рисуя странный узор. Дорею всегда казалось, что в людях меньше крови.
— Эдан, — он всмотрелся в мигом посеревшее лицо безыменя. Всё же в человеческом теле его можно убить?! — Эдан!!!
Безымень шевельнул губами, словно пытаясь что-то сказать, но не издал ни звука. Из кончика рта по подбородку потекла тёмная струйка крови.
— Нет! Эдан! — Дорей вцепился в его одежду. — Эдан! Нет. Нет, — прошептал мальчик, но дух больше не шевелился, а глаза его остекленели. — Нет…
— Что, даже самозванец бросил тебя, — прошипел дядя Брон. Он и раньше не был симптатичным, а сейчас казался Дорею уродливым чудовищем из кошмаров. — Тебе стоило умереть ещё тогда, вместе с Мюзеном.
— Ненавижу, — еле слышно прошептал Дорей прижмая ещё тёплого Эдана к себе. Всех у него забрали: и отца, и мать, и теперь безыменя. Хотя дух своё слово сдержал: ведь он обещал защищать до самой смерти. Правда, не уточнил до чьей. Кровь растекалась всё дальше и дальше, превращаясь в чёрное озеро. Так же чувства заполняли Дорея. Ярость… нет, ненависть, поднималась всё выше, сжала лёгкие, перехватила горло, вскружила голову. — Ненавижу, — голос мальчика окреп. Всё вокруг поплыло, окрасилось странными цветами, звуки изменились.
— Как же, я тебя прекрасно понимаю, — не обращая внимания на происходящее вокруг дядя Брон наклонился и с хлюпающим звуком извлёк из тела Эдана своё оружие — какую-то странную палку, отдалённо похожую на кинжал, только изогнутую. Как такое вообще можно метко бросать? Да ещё с таким разрушительным результатом? Никак иначе палка зачарованная. — И надеюсь ты меня тоже поймёшь. Всё должно было сложиться по-другому. Иначе, — дядя Брон опять замахнулся, целясь Дорею в голову. В этот раз он не промажет, и остановить его некому.
— УМРИ! — Закричал ему прямо в лицо мальчик. — УМРИ!!!
Чёрная, вязкая темнота, заполнившая его по самое темечко, выплеснулась наружу. Пол вздыбился, стены свернулись вокруг них, словно лепестки бутона вокруг сердцевины. Время растянулось, замедлилось, остановилось. И стало так.
Крепкие руки держали его за плечи. Дорей открыл глаза. Далеко внизу под ногами расстилался Литос. Узкие улочки, грязные подворотни, площади с неработающими по случаю морозов фонтанами, сотни узких белых дымков вьются над крышами, словно тропинки, связывающие землю и небо. На пригорке окружённый рвом нависая над городом стоит замок, и его флажки трепещут в холодном свете зимнего солнца.
Дорей не видел, скорее чувствовал огромные крылья, удерживающие его здесь, наверху. Как ветер шуршит в перьях, как туго ворочается в них, не давая упасть.
«Наверное, я умер и превратился в ворона,» — подумал он. Мысли были медленными и отстранёнными. — «Иначе почему они меня не видят?»
А потом был конёк крыши и они сидели и смотрели на бегущих внизу людей — в отдалении горело какое-то здание, огромные серые и чёрные клубы дыма поднимались вверх и потом растекались по небу неопрятной кляксой. От звона пожарных колоколов дрожал воздух.
Дорей открыл глаза. Половину обзора закрывала подушка. Поверх неё было видно часть стены — тёмно-зелёной полосатой стены его спальни с сиротливым панно из засушенных васильков, подаренным Литой. Он дома? Дорей сел. Да, определённо он был дома. Мальчик осмотрел руки — ни капли крови. Да и одежда на нём была домашняя. Неужели он просто заснул и всё происшедшее — всего лишь сон? Мальчик посмотрел в окно — на улице всё ещё было светло, но какой это день? Тот же или уже следующий? Сколько времени прошло с тех пор как он вернулся из школы? Жив Эдан или нет? И тот полёт — он был правдой или выдумкой? Дорей торопливо натянул халат и спустился вниз. На кухне бабушка Торима что-то мелко крошила напевая себе под нос. На плите булькала кастрюля. Аппетитные запахи витали в воздухе.
— Баб? Эдан уже вернулся? — Замер на пороге Дорей.
— Рано ведь ещё, — не отвлекаясь от разделочной доски откликнулась домовая. — Чай до ужина два часа ещё.
— А, точно, — Дорей закутался в халат поплотнее. Значит, день тот же. И не было того странного полёта, иначе домовые не преминули бы что-нибудь сказать по этому поводу. И всего, что было до полёта — тоже не было. Просто странный и страшный сон. И в следующий раз, когда Дорей увидит дядю Брона — он не пойдёт за ним, а то ведь вдруг сон — пророческий? Лучше просто не дать ему возможности сбыться. Дорей вернулся к себе и упал в кровать: слабость, из-за которой его отправили домой, никуда не делась. Сон пришёл быстро, и никаких новых видений в этот раз не принёс.
Разбудил Дорея шум. Мальчик какое-то время лежал прислушиваясь к звукам дома и пытаясь понять что же не так. Внизу кто-то разговаривал, и голоса были незнакомые. Дорей вскочил с кровати: кто там? Может, Эдан привёл сослуживцев в гости, как Дорей совсем недавно одноклассников? Но почему не предупредил? Тогда это значит что-то случилось? Он торопливо сбежал по лестнице на первый этаж. В холле стояли двое хмурых мужчин и что-то терпеливо объясняли деду Ториму. Заметив спустившегося Дорея они заметно оживились:
— Добрый вечер, старший инспектор Талем, — кивнул представляясь один из них. — Инспектор Крисп, — он указал на своего спутника. — Вы — Дорей Данеш?
— Д-добрый вечер, да, это я, — Дорей с трудом сглотнул подступивший к горлу ком. Лишь бы с Эданом всё было в порядке. — Что-то случилось?
— С прискорбием мы вынуждены сообщить, что сегодня было найдено тело — точнее, то, что от него осталось — вашего дяди, Брона Данеша. Мы хотели узнать не делился ли он с вами какими-либо планами, может, какие-то намёки… — следователь замолчал заметив как побледнел и зашатался мальчик. Дорей ухватился за поручень лестницы и сделав над собой усилие всё же устоял на ногах. — Мы приносим извинения за назойливость, но любая информация нам бы очень помогла. Я понимаю, что ещё одна такая потеря для вас очень тяжела, но…
— Эдан… — с трудом произнёс Дорей. — Вы нашли Эдана?
Выходит, страшный сон был вовсе не сном. Выходит, он действительно пошёл вслед за дядей Броном, и тот убил безыменя! А потом та чернота… И полёт над городом, и время на крыше…
— Да, — следователи переглянулись. Земля всё же ушла у Дорея из-под ног и он сел на нижнюю ступеньку. — Он тоже ничего не знает, — продолжил тем временем следователь. Они в последние дни встречались несколько раз по поводу вашего наследства, и по словам мастера Тримоса на сегодняшний вечер они уговорились об ещё одной встрече, но о занятиях древней магией он ничего не слышал. Заброшенный дом Сарима сгорел почти не оставив следов, по которым мы могли бы узнать достоверно, что произошло, но судя по остаточному фону и отдельным сохранившимся элементам магических знаков мы сделали предположение, что он, скорее всего, вызвал какую-то древнюю силу, с которой не смог справиться.
Ведь Дорей был не один тогда в небе, и потом на крыше. Он был с кем-то. Тогда мальчик совершенно не обратил на это внимание — чужое присутствие не казалось чем-то инородным, оно ощущалось словно часть его естества. Может, это и был безымень? Значит, его тела могло и не оказаться в том доме. И не только потому, что оно сгорело — вполне может быть, что дух на самом деле не умер. Он ведь «великий» и ещё «ужасный». Как Дорей мог сомневаться в нём?
Он закрыл глаза. Потрясение оказалось слишком сильным, мальчишка почувствовал, как его начал бить сильный озноб. Следователи замерли где стояли — было видно, что они не знают как быть с ребёнком, у которого начинается истерика. Щёлкнула открываясь дверь и на пороге появился Эдан. Окинул взглядом собравшихся в холле и укоризненно покачал головой.
— Стало быть, с возвращением, — крякнул дед Торим.
— Эдан!!! — Дорей сорвался обнять духа и чуть не сбил того с ног. — Эдан!!! — И не в силах больше сдерживаться заплакал.
— Ну-ну, — Эдан неуклюже похлопал его по плечам, потом обнял в ответ. — Не убивайся так.
— Но… но… — льющиеся ручьём слёзы не давали Дорею говорить.
— Всё будет в порядке. Я хотел успеть раньше следователей, но раз они всё равно тебе уже всё рассказали…
— Дед, — он посмотрел на мнущегося рядом домового, — У нас есть дома какие-нибудь сладости?
— Торима яблочный пирог испекла, — кивнул важно домовой.
— Неси его. И горячего вина, пожалуй. Проходите, — он кивнул следователям в сторону гостиной.
— Мы, пожалуй, пойдём, — следователи опять переглянулись. — Раз мальчик всё равно ничего не сможет сказать нового… Ещё раз соболезнуем.
Они пробрались боком мимо безыменя и плачущего ребёнка и исчезли на улице, только звякнул дверной колокольчик.
— Сгорел, стало быть, — покивал им вслед дед Торим. — Не справившись с великой и ужасной древней силой, — и ушёл на кухню к бабушке Ториме, резать пирог и греть вино.
— Ну-ну, всё хорошо, — успокаивал тем временем мальчика дух. — Видишь? Я здесь.
Дорей согласно кивал, но плакать не переставал. Всхлипы стали реже и тише, но полностью справиться с ними не получалось.
— Мне, конечно, приятно, что ты по мне так убиваешься, но правда ведь, не стоит, — Эдан ещё раз погладил мальчика по голове и взяв за плечи заставил его отодвинуться. Заглянул в глаза:
— Посмотри на меня.
Дорей послушно посмотрел в ответ. Из распухшего носа текло, а глаза были красными, словно он несколько дней не спал.
— Я — великий и ужасный дух. Следователи правильно сказали — из древних. Меня не убить какой-то глупой палкой, пусть и зачарованной. А теперь не плачь.
— Я не плачу.
— Вот и не плачь.
— И не плачу, — Дорей продолжал хлюпать носом.
— Отлично. Пойдём, выпьем с тобой за удивительное и неожиданное избавление от этого борова.
— В школе нам не разрешают пить вино.
— И правильно делают. Я тоже не разрешаю. Но здесь такой повод, — Эдан взъерошил волосы мальчишке. — Один раз так и быть.
Дорею вино не очень понравилось: пусть и подслащенное и приправленное специями, оно всё равно отдавало кислинкой, а как от него утром ломило всё тело! Но своего Эдан добился — Дорей плакать перестал и после первого же бокала снова задремал. Вино тому было причиной или всё же потрясение, а может странная слабость, преследовавшая мальчика с самого утра — осталось загадкой. И в этот раз ему снилось только хорошее: они с родителями отправились на пикник в парк, как часто делали раньше. Взяли с собой корзинку со снедью, морс, и отдыхали целый день: лежали на пледе, играли в догонялки, болтали о всякой ерунде.
А потом Дорей проснулся. Уже рассвело, и от вина остался неприятный привкус во рту. Он проспал школу! Почему его никто не разбудил?! Мальчишка вскочил, но тут же повалился обратно в кровать: так плохо ему давно не было. Хотелось надеяться, что Эдан ругаться не будет. Да и в школе поймут его пропуск — не каждый ведь день дяди у учеников погибают. Один день превартился в два, а потом и в три. Наконец, дух лично собрал Дорея и проводил до самых ворот учебного заведения:
— Хватит филонить. Вместо тебя никто учиться не будет.
— Я не филоню…
— Вот и не надо, — Эдан ободряюще похлопал его по плечу прежде чем уйти. — Ты — сильный мальчик, иначе я бы не стоял сейчас рядом с тобой. Верь в себя.
— Спасибо, Эдан.
Дух лукаво подмигнул и был таков.
Но ещё перед первым занятием, пока Дорей шёл в класс, ему встретился высокий человек, показавшийся странно знакомым. Как весточка из давно забытого прошлого. Хотя, всё вокруг сейчас было таким — и школа, и дом, и улицы, и блюда, которые любила готовить бабушка Торима. Высокий блондин с тёмно-зелёными глазами, возраста примерно такого же, как и Эдан — его человеческое воплощение — внимательно смотрел на мальчишку сквозь монокль, который держал у левого глаза. По серому костюму сложно было сказать что-либо о его роде занятий, но раз он находился на территории школы — кто-то же его сюда пустил?
— Мастер Линк, прошу сюда, — вынырнул из-за угла наставник Лерд, заместитель директора. Мастер Линк. Кажется, так звали папиного лучшего друга? Дорей выбросил странного человека из головы и ускорил шаг — как бы не опоздать. Тем больше было его удивление, когда он вновь встретил мастера Линка. И не спустя много лет, а в тот же день.
Дорей сидел у себя в комнате и пыхтел над домашним заданием — нужно было нагонять одноклассников — когда к нему заглянул дед Торим.
— Молодой господин, тут к тебе гость, это, пожаловал, — сообщил он с порога.
— Гость? Кто? — Дорей никого не ждал. Может, это кто-то из одноклассников? Хорошо бы, если бы Лита зашла его проведать, но тогда дед Торим назвал бы гостя по имени. Кто-то, кого он не знает? Очень странно.
— Опять следователь, думается. Всё про смерть жирного борова вынюхивают.
— Сейчас спущусь, спасибо, дед.
В коридоре возле двери стоял мастер Линк. Возле лестницы замерла бабушка Торима и враждебно рассматривала незваного гостя. Мастер Линк отвечал ей тем же настороженно поблёскивая своим странным моноклем. Домовые не потрудились пригласить его в гостиную, видимо надеясь, что так он уйдёт быстрее.
— Здравствуйте, — ещё спускаясь поздорвался Дорей. Пришелец перевёл взгляд на мальчишку, и в его взгляде мелькнуло странное выражение — такое же, как тогда, в школе.
— Здравствуй, — откликнулся мастер Линк. — Ты меня не помнишь?
— Я видел вас сегодня в школе…
Мастер Линк только вздохнул в ответ. Видимо, он имел ввиду что-то другое.
— Позволь представиться — мастер Терен Линк.
— Эм… Очень приятно… — Дорей замер на нижней ступеньке не зная что делать. — Вы насчёт дяди?
— Изначально — да, но обстоятельства изменились, — мастер Линк сделал паузу, словно готовился к прыжку в ледяную воду. — У меня к тебе серьёзный разговор, — он выразительным взглядом окинул холл, — не могли бы мы продолжить в более подходящей обстановке?
— Да, проходите, пожалуйста, — мальчишка кивнул в сторону гостиной. — Бабушка, не могла бы ты сделать нам чай?
— А то как же, — крякнула бабушка Торима, неохотно отворачиваясь от мастера Линка, будто бы он представлял нешуточную опасность. — Идите, сейчас всё будет.
Они устроились в креслах в гостиной. Дорей выжидающе молчал — гость вызывал неприятное чувство тревоги. Да ещё и этот монокль, который он ни на мгновение не выпускал из рук… Явно какой-то артефакт!
— Для начала я хотел сказать, что работал с твоим отцом, — наконец, начал мастер Линк.
— С папой? — Дорей часто заморгал пытаясь сдержать неожиданно подступившие слёзы. Всё же он был прав — это именно тот мастер Линк.
— Да, мы встречались с тобой, но обычно если я заезжал к вам домой — было уже поздно, и ты обычно уже спал. Наверное, поэтому ты меня не помнишь.
— Эм, наверное…
— После его гибели именно я завершал его рабочие дела, а не мастер Брон Данеш.
— Я не знал…
— Я понимаю. Всё же я — не родственник, да и Брон не особо хотел, чтобы я вмешивался в дела семьи. Сейчас я, конечно, вижу, что тогда мне стоило проявить большую настойчивость. И после, и до… Может, Мюзен и жив был бы…
Дорей уловил нотки горечи в голосе гостя. Похоже, этот человек до сих пор корил себя за гибель коллеги. Или друга?
— Я слышал, что Брон растранжирил всё имущество Мюзена, но не представлял, что это нужно воспринимать настолько буквально, — мастер Линк обвёл взглядом комнату. — Если бы я только понял раньше… Я услышал о его гибели и решил узнать о твоей дальнейшей судьбе.
— Поэтому вы приехали в школу?
— Да, я помнил, что ты там учился. Вдова Данеш выставила меня за порог не желая о тебе даже слышать. Я думал, ты живёшь с ними?
— Нет, и никогда не жил. Дядя Брон отослал меня из Литоса почти сразу после гибели родителей. Я вернулся совсем недавно.
— Да, директор Линей так и сказал. Что ты вернулся из школы Нигмара Белого. И что твоим опекуном теперь стал твой кузен по материнской линии, мастер Тримос.
Скрипнула дверь и мастер Линк выжидательно замолчал. Его рука рефлекторно метнулась к лицу, пристраивая монокль у левого глаза, и он сквозь его стекло вперился в бабушку Ториму. Домовиха отвечала тем же. Почти не глядя под ноги она донесла поднос до столика, расставила чашки, чайник, вазочку с печеньем, и чуть ли не пятясь вышла. Дорей недоумённо наблюдал за этим спектаклем. Что это с ней? Неужели она боится мастера Линка?
— Кстати, ты ведь знаешь, кто твои слуги?
— Что вы имеете ввиду? — Подобрался Дорей. Он-то знал, что Торимы — совсем не люди, но это ли имеет ввиду мастер Линк? Или что-то другое?
— Они не причиняли тебе вреда?
— Что вы! Они очень хорошие и ответственные, — возмутился Дорей. Как его гость только мог подумать?! Хотя, если вспомнить обычные истории о домовых…
— Странно, — только и покачал головой тот, и внимательно изучил чашку через свой монокль. — Скорее всего они исчезнут, спрячутся после того, как я скажу тебе это, но я не могу оставить тебя наедине с этими существами.
— Что?
— Они — не люди. Они — домовые духи. Я никогда не видел, чтобы подобные сущности так открыто проявляли себя, даже принимали человеческое обличье…
— Почему вы так думаете?
— Этот монокль, — мастер Линк повертел артефакт в руке, и маленькое стеклышко замерцало вокруг рукоятки, — Он показывает истинную суть того, на что ты смотришь сквозь него, будто то вещь или живое существо.
— И вы…
— Я вижу, что они — совсем не те, за кого себя выдают. Как ты смотришь на то, чтобы переночевать у меня? Теперь, когда ты знаешь их природу, боюсь как бы они не сделали чего плохого… Мастер Тримос ведь с тобой живёт? Когда он вернётся?
Дорей бросил взгляд в окно. На улице всё ещё было светло. Хотя, с другой стороны — завтра ведь у Эдана выходной! Может, освободится сегодня пораньше? Лучше бы освободился пораньше! Дорей совсем не хотел никуда уходить с этим незнакомцем. Да, он говорит, что работал с отцом и не желает зла, но где он был всё это время? Где он был, когда мальчишка крался по ночному лесу к заброшенному храму в поисках спасения? Или когда дядя Брон бросил в Дорея той заколдованной палкой?
— Не знаю. Он сейчас на службе. Обычно возвращается вечером, но сегодня, может, будет раньше.
— Может, подождём его на улице? — Мастер Линк покосился в сторону дверей, словно дед и бабушка Торимы притаились там и готовили зверское убийство.
— Нет, мастер Линк, — где только Дорей взял столько храбрости? Он сам себе удивился. — Я останусь здесь. Расскажите лучше, что же именно привело вас сюда?
— Все эти годы совесть не давала мне покоя, — мастер Линк виновато улыбнулся. — Что, если бы я тогда был более настойчивым? Что, если бы я тогда был менее наивным? Может, всё сложилось бы иначе? И, может, я могу хоть что-то изменить сейчас?
— Мне кажется, я вас понимаю, — кивнул Дорей. — Но я не могу пока что принять ваше предложение.
— Прости?
— Я никуда не пойду. Но вы можете приходить ко мне в гости когда захотите.
— Но духи…
Дорей ничего не успел ответить — из коридора донёсся шум, хлопнула входная дверь и они услышали голоса. Дед Торим, судя по интонациям, возмущённо жаловался, Эдан что-то односложно отвечал. Рука мастера Линка с моноклем привычным движением взметнулась к лицу. Мальчишка даже успел подумать, что было бы очень интересно знать, что же он увидит, посмотрев на безыменя сквозь свой артефакт. Голоса приблизились к гостиной и дверь распахнулась. На пороге стоял Эдан, а за ним прятался возмущённый дед Торим. В этот же момент раздался звонкий хлопок, и монокль мастера Линка разлетелся во все стороны мелкими осколками. Брызнула кровь. Мужчина вскрикнул, хватаясь за лицо.
Дорей ещё только моргнул вздрогнув, а Эдан уже присел рядом с волшебником и взял его за руку, чтобы убрать её от лица. Дорей видел, как мастер Линк сжался, словно в ожидании удара. Ему было больно, но присутствие Эдана наводило на него ужас. Успел ли он что-то увидеть?
— Руку убери, дурачина, дай посмотреть, — недовольно одёрнул отшатнувшегося мага безымень. Тот к удивлению Дорея послушался. Кровь залила ему половину лица, и что случилось с глазом сказать было сложно. Судя по всему ничего хорошего. — Не шевелись.
Дух осторожно приложил ладонь к глазнице мастера Линка и сосредоточился. Дорей завороженно наблюдал, как из кожи волшебника выползают осколки и замирают в воздухе, послушные чужой воле.
— Чашку, — скомандовал Эдан и мальчишка послушно протянул ему свою чашку. Чая в ней осталось только на дне. Осколки с едва слышным звоном упали в подставленную посуду. — Торим, мокрые полотенца.
Домовой дух с пытхтением умчался в сторону кухни.
Эдан ещё какое-то время держал ладонь на лице мастера Линка, и Дорей видел как затягиваются раны, разглаживается кожа.
— Говорили тебе, наверное, наставники стекляшкой своей во всё подряд не тыкать, — ворчливо произнёс Эдан. Мастер Линк ничего не ответил. Кажется, он старался лишний раз не дышать. Опять послышалось всё усиливающееся пыхтение, и в гостиную вернулся дед Торим с тазиком горячей воды и двумя плавающими в нём полотенцами.
— Подожди глаз открывать, — предупредил волшебника безымень и отнял ладонь, но Дорей уже видел — пусть гость их весь и перемазан в крови, веко уже выглядело нормально, а на лице не осталось ни царапины. Эдан тем временем сполоснул руку и отжав полотенце принялся промакивать лицо своего пациента.
— И что же привело тебя в этот дом, мастер? — Поинтересовался он, и было непонятно, то ли приветливо звучит его голос, то ли осуждающе.
— Я услышал, что Брон Данеш погиб и хотел выяснить судьбу мальчика, — сдавленно ответил мастер Линк.
— И что же ты выяснил? — Всё с такой же странной интонацией поинтересовался безымень.
— Что он умер, — голос мужчины дрогнул. — Уже давно. Как такое может быть?
Дорей испуганно замер. Что значит — он умер?! Вот он, сидит на диване! Дышит, чувствует, думает!
— Бывает и такое, — пожал плечами безымень.
— Но… но на нём метки трёх смертей! То есть, он должен был умереть… три раза! И каждый раз… Что-то отводило руку смерти в сторону?
Эдан закончил протирать лицо волшебница и отодвинулся, изучая результат. Дорею опять вспомнилось поверье о том, что смерть можно обмануть пять раз, а на шестой она тебя обязательно найдёт где бы ты ни прятался. Безымень обещал защищать его до шестой смерти. А по словам гостя выходило, что три из них уже случились. С такой скоростью он и до тридцати не доживёт! Нужно быть осторожным. И выходит — всё же есть способ посчитать несбывшиеся смерти? Как бы Дорею хотелось иметь такой же артефакт!
— Можешь открывать, — наконец, произнёс Эдан. Мастер Линк неуверенно открыл глаза, моргнул несколько раз, оглядываясь. Ничто не указывало на то, что буквально только что он лишился глаза.
— В первый раз он должен был погибнуть вместе с родителями, — отвечая на незаданный вопрос, произнёс безымень. — Но Мюзен перед смертью, поняв, что должно случиться, воспользовался своим именем и именем жены, призвал духа и попросил того защитить своего единственного ребёнка.
— Посмертное проклятье мага, — завороженно пробормотал мастер Линк. — Но разве такое возможно? Проклясть кого-то на жизнь?
— Его можно использовать как угодно, — опять пожал плечами Эдан. — Просто редко кто использует его именно так. Зачастую перед смертью магов волнуют совершенно другие вещи. Как результат — убийцы забыли о мальчике, он словно выпал из действительности. По правде говоря, проклятье было такой силы, что о нём забыли почти все. То есть, возможно, совесть кого-то мучила, вроде тебя. Или кто-то подсчитывал деньги, вроде Брона, но это были как бы так сказать… отстранённые переживания. Но и этого было мало — если бы Дорей в то время остался в Литосе, о нём бы в конце концов вспомнили и закончили начатое. Поэтому проклятье отправило его подальше от города.
— Это был ты? — Несмело спросил Дорей. — Ты спас меня тогда тоже?
— Нет, — покачал головой Эдан посмотрев на ребёнка. — Твой отец призвал… другого. А потом — в школе Нигмара Белого, куда его забросила изменившаяся судьба, — он перевёл взгляд обратно на мастера Линка. — Смерть опять пришла, но Дорей — достойный сын своего отца, он призвал меня.
— И ты его спас.
— Уже дважды, — кивнул Эдан.
— Брон… Это ты его?.. — Мастер Линк сделал неопределённое движение рукой.
— У меня не было особого выбора, если я хотел соблюсти данные обещания, — Эдан усмехнулся и поднялся на ноги, чтобы перебраться к Дорею и сесть рядом с ним на диван. — Ешь печенье, хозяйка Торима вкусно готовит.
Мастер Линк послушно взял печенье из вазочки и опять посмотрел на мальчика.
— Кажется, теперь я лучше понимаю, почему тогда не подал на опекунство. Но что теперь? И кто ты такой? Я никогда не слышал, чтобы духи были способны на… на такое.
— Такое? — Эдан указал на теперь здоровый глаз мастера Линка.
— Нет, на такое, — тот в ответ указал на самого Эдана, потом на деда Торима, всё ещё переминающегося с ноги на ногу возле столика. — Ты выглядишь, как человек, ведёшь себя, как человек, ходишь на службу! И твои домовые духи делают то же самое. Убирают, готовят, принимают гостей…
Мастер Линк опять посмотрел на Дорея.
— Я не понимаю.
В гостиной повисла тишина. Дед Торим кашлянул и подхватив тазик с окровавленными полотенцами был таков.
— Кто ты? — Повторил свой вопрос мастер Линк.
— Сначала скажи кто ты, — откликнулся Эдан и тоже взял печенье.
— Мастер Терен Линк, маг на службе города.
— Мастер Эдан Тримос, маг на службе города, — словно эхо, отозвался Эдан. — Ты нашёл убийц старших Данешей?
— До исполнителей я добрался легко, — пожал плечами мастер Линк, — Но вот заказчик… Я знаю — кто, но не могу ничего поделать.
Волшебник моргнул, словно избавляясь от морока и озадаченно помотал головой:
— Странно… Ты… Прекрати! — Он вскочил, весь напряжённый, как тетива. — Отвечай, кто ты!
Эдан удовлетворённо улыбнулся:
— Не так уж много магов могут устоять перед этими чарами. Ты можешь гордиться собой.
— Ты… — почти зарычал мастер Линк.
— Держи себя в руках, если не хочешь повторить участь Брона, — опять одёрнул волшебника дух. — И если хочешь сражаться — лучше вызови меня на дуэль, как положено.
— Человеческие правила к тебе неприменимы!
— Я мог и не спасать твой глаз, знаешь ли, — хмыкнул Эдан, доставая из вазочки следующую печеньку.
— Да, спасибо, — мастер Линк стушевался. — Но зачем ты это сделал?
— Ты понравился юному господину. Было бы жаль, если бы ваши отношения испортились с самого начала из-за такой ерунды.
— К… кому?
— Дорей Данеш, — Эдан театрально взмахнул рукой, представляя мальчика. Тот неудержимо покраснел. — Мой юный господин. Владетель всего, что находится внутри этого дома и в садике, вплоть до оградки.
— Эм… — мастер Линк стоял истуканом перед ними явно не зная что теперь говорить или делать.
— Садись, мастер, в ногах правды нет.
И мастер Линк сел обратно в кресло.
— Дорей, что скажешь? — Повернулся к мальчику дух.
— Ну… Я был бы рад, если бы мастер Линк никому не рассказывал о наших секретах, — вжал голову в плечи Дорей. — И… и может, заходил бы к нам в гости… Я бы хотел… хотел больше узнать о родителях. И об их смерти.
— Я оба твоих желания выполню с большим удовольствием, — воодушевлённо откликнулся мастер Линк. — Но я всё равно не совсем понимаю кто такой твой «кузен», — он бросил взгляд на Эдана.
— У вас нет имени для таких, как я, — отозвался дух и поднялся на ноги. — А теперь обед! Я торопился домой не просто так!
Желание - часть 2
За окном драл горло петух.
Дорей открыл глаза и осторожно — стараясь не развеять видение — потрогал перину. Она не исчезла. Мягкая, чистая, тёплая… Мальчик осмотрелся: беленые стены, крепко сбитые окна, тяжёлый стол, табурет, сундук и ещё одна кровать. В комнате было пусто. И тепло. И пахло свежим хлебом. В ногах лежала одежда — чистая, словно вчера постирали. Мальчик торопливо оделся и достал из под кровати свои ботинки. Они уже в Рагоде? Он заснул ещё не подъезде к Холмам, пропустив всё самое интересное. Как он оказался в кровати? Неужели безымень нёс его на руках? Дорей торопливо спустился в зал. Эдана нигде не было.
Дорей открыл глаза и осторожно — стараясь не развеять видение — потрогал перину. Она не исчезла. Мягкая, чистая, тёплая… Мальчик осмотрелся: беленые стены, крепко сбитые окна, тяжёлый стол, табурет, сундук и ещё одна кровать. В комнате было пусто. И тепло. И пахло свежим хлебом. В ногах лежала одежда — чистая, словно вчера постирали. Мальчик торопливо оделся и достал из под кровати свои ботинки. Они уже в Рагоде? Он заснул ещё не подъезде к Холмам, пропустив всё самое интересное. Как он оказался в кровати? Неужели безымень нёс его на руках? Дорей торопливо спустился в зал. Эдана нигде не было.