В которой у читателя есть возможность немного поближе познакомиться с Ольвен
Натан долго ворочался не в силах уснуть. Разные мысли лезли в голову, и не было среди них ни одной приятной. Всё больше вопросов, чем ответов. Так и с ума недолго сойти.
— Киран, иди сюда, — тихо позвал маг. Обычный человек не услышал бы даже находясь в той же комнате, что уж говорить о ком-то, кто должен был сейчас спать в другом крыле дома, в гостевых покоях. Но Натан очень надеялся, что Печать сработает, и Киран явится, как и любой другой демон-фамильяр. Медленно текло время. Он уже думал, что никто не прийдёт, когда дверь всё же скрипнула и раздался недовольный, хриплый со сна голос:
— К твоему сведению, я спал. Надеюсь, у тебя что-то важное.
Шлёпая босыми ногами по полу, с пледом, волочащимся по полу, Киран прошёл к окну и забрался на подоконник.
— Ну?
— Скажи… — Натан сел, чтобы лучше видеть пожирателя. — Лунные волки — ты их действительно призвал?
— И ради этого ты меня поднял посреди ночи?
— Когда ещё я мог бы спросить? Весь вечер кто-нибудь рядом крутился.
Киран вздохнул и покачал головой.
— Конечно нет. Я не умею вызывать демонов.
— Но тогда…
— Натан, я не человек. Об этом трудно помнить, но это так, — Киран сделал паузу, подбирая слова. — Видишь ладонь? — он вытянул перед собой руку и растопырил пальцы. Натан кивнул. — Это часть меня. Те волки — такая же часть меня.
— То есть ты хочешь сказать… Ледяные змеи тоже были частью тебя?
— И ледяные змеи тоже.
Натан сглотнул. Просто Киран в своё время полакомился и лунным волком, и ледяной змеёй.
— А люди, которых ты… ты их можешь точно так же… ну, «призвать»?
— Я бы не хотел пробовать, но думаю, что да.
— Дела… — Натан крепко задумался. Киран скучал на подоконнике: на улице было пустынно и темно. Тучи закрыли луну и звёзды, и только вдали, на окраинах деревни горели огни в сторожках. — Слушай. А ты много разных демонов съел?
— Я никогда не считал.
— Но много разных?
— Если тебе интересен мой рацион, то я не ем младших демонов. А высшего демона не так уж легко поймать, так что их тоже не много.
— Дела…
Пожиратель закутался поплотнее в плед — от стекла тянуло холодом.
— А ты почему спрашиваешь?
— Мне было непонятно, — Натан откинулся на подушки, размышляя. Профиль Кирана казался неестественно чётким на фоне ночного неба.
— А где твоя мать? — он повернулся, но в темноте Натан всё равное не мог рассмотреть ни выражения лица, ни куда он смотрит.
— Что?
— Я знаю об этом мире уже достаточно, чтобы быть уверенным, что у каждого человека два родителя — отец и мать. Если один из них отсутствует, значит, что-то случилось. Отца я видел. А мать? Её нет в доме.
— Она умерла. Мне тогда было десять.
— Понятно.
— В таком случае говорят «соболезную», а не «понятно».
— Соболезную, — поправился Киран. Они опять затихли.
— И Тор не мой родной отец, — вдруг добавил Натан. — Если честно, то я ему вообще никто. Но он согласился заботиться обо мне, когда женился на маме.
— А настоящий отец?
Вот уж от кого не стоило ожидать такта и сочувствия, так это от Кирана.
— Тоже умер. Погиб на войне.
— Соболезную.
— А ты? Какая у тебя семья?
— Не знаю, — после непродолжительного раздумья ответил пожиратель.
— То есть?
— Я никогда об этом не думал.
Они опять замолчали.
— Я помню свой дом, — добавил Киран. — Это не дом в человеческом понимании слова. Наш мир вообще немного другой. Но если попытаться перевести в человеческие понятия, то это, наверное, самое похожее.
— Дом Туманов? — Натан вспомнил, что Киран вроде бы именно так называл свою родину тогда, во время комиссии.
— Да. Мы всегда туда возвращаемся. В других местах я с пожирателями и не встречался, если подумать.
— А другие пожиратели, какие они? О чём вы разговаривали?
— Хм… дай подумать… — Киран опять посмотрел на улицу — ничего не изменилось, за окном стояли всё те же темнота и сырость. — Новостями обменивались, где демоны собираются, какая… кхм… погода… — он тихо засмеялся. — Да, если называть это человеческими словами, то выходит забавно. Эдакий дом благородных господ.
— А на самом деле?
— А на самом деле вечно хотелось есть. И опасность. Мир был полон опасностей. Он, наверное, и сейчас полон, но тогда это ощущалось особенно сильно.
— Нелёгкая у пожирателей жизнь.
— Да нет, просто другая. Я сейчас тоже всё время хочу есть. Думаю, мне от этого чувства никогда не избавиться. Людям сложнее. Вы воюете, ненавидите, боитесь, ждёте… Это всё было так далеко от меня. У людей другие пути и желания. И сейчас я вынужден идти путём человека. Не скажу, что мне это не нравится, но иногда кажется, что моей смелости для такого не хватит.
— Не хватит смелости быть человеком? Да брось!
Киран опять отвернулся к окну и ничего не ответил. Натан задумался каково это — не иметь родителей и даже не думать об этом.
— Киран? — но лишь тишина была ему ответом. Маг бесшумно поднялся и подошёл к пожирателю — тот спал. Здесь, у окна было значительно холоднее — по ночам зима всё ещё возвращалась в попытках отвоевать немного времени. Если Киран будет здесь спать, то точно заболеет. Натан примерился, размышляя, сможет ли отнести его в комнату, но сразу же отказался от этой мысли: пусть и с подготовкой боевого мага, рядом с Кираном он выглядел тощим ботаником. Киран был и выше, и шире в кости, и мускулистее. Тащить его через весь дом — только кур смешить.
— Киран, — Натан слегка тронул его за плечо.
— Что теперь? — Киран недовольно заворочался.
— Нет, ничего. Возвращайся лучше к себе, тут заболеешь.
— А… — Киран послушно слез с подоконника. Замер, ещё раз посмотрел на улицу. — Слушай… — он замолчал, раздумывая о чём-то.
— Да?
— А мы теперь отправимся в путешествие?
— Чуть дороги только подсохнут.
— Хочу себе настоящую лошадь, — заявил пожиратель и пошлёпал прочь.
Натан, как перед этим Киран, выглянул в окно. Если бы сейчас было достаточно светло, то если смотреть вдоль фасада, можно было увидеть конюшни.
К утру погода прояснилась. Натан выглянул в окно: ещё не рассвело, но небо уже серело на востоке. За ночь комната совсем остыла. Тихо ругаясь маг натянул холодную одежду — за годы, проведённые в школе, он уже забыл, что нужно брать её с собой в постель, если не хочешь потом бороться с отсыревшей рубашкой и задубевшими штанами.
Натан заглянул к Кирану, но комната оказалась пуста — пожиратель уже успел куда-то уйти. Скорее всего на кухню, куда ещё этот проглот мог отправиться с утра пораньше. Но на кухне его не оказалось. Как и в столовой, и в комнате для слуг, и в гостиной. Натан в размышлении замер посреди холла. Конечно, можно было просто позвать, и тогда Киран тут же явился бы. Но, во-первых, это могло привлечь лишнее внимание, и во-вторых Натану действительно было нечего сказать своему фамильяру. Тревожить просто ради того, чтобы узнать где он не хотелось — такое поведение казалось Натану ребячеством.
— Мастер Натан ищет своего друга? — в дверном проёме стояла Дафния, одна из служанок «Дубовой Рощи». Для Натана она была новенькой — когда он уезжал из дома пять лет назад, её ещё здесь не было. — Он ушёл со Штерцем в деревню, к кузнецу.
Зачем пожирателю понадобилось ехать с конюхом к кузнецу? Поблагодарив Дафнию, маг тоже заторопился в деревню: ему было интересно посмотреть, что Киран может там делать.
Усадьба ещё только просыпалась, но у подножия холма жизнь уже кипела во всю: во дворах ходил куры, хозяева готовили еду домашнему скоту, кто-то собирался ехать в город. Штерц и Киран действительно оказались у кузнеца — они подковывали лошадей.
— А, мастер Натан! Доброе утро! — Штерц заметил его первым. — Как поживаете? Встали-то в какую рань! Всё в порядке?
— Доброе утро, всё хорошо, просто искал Кирана, — маг по очереди поздоровался со всеми и укоризненно посмотрел на пожирателя. — Мог бы и предупредить, что отправишься в деревню.
Киран лишь хмыкнул в ответ.
— Мастер Киран лишь хотел посмотреть, как здесь всё устроено, — почему-то начал оправдываться конюх.
Наконец, когда всё было готово, они неторопливо пошли обратно: Штерц привёл с собой сразу четверых скакунов и теперь вместе с Кираном они вели их под уздцы. Странное чувство обиды тлело в душе Натана: Киран, чужак, сейчас вписался в окружение намного лучше чем он, Натан, проживший здесь много лет. Пожиратель уже во всю флиртовал со служанками, подружился с конюхом и садовником и, кажется, стал любимцем местной кухарки. Только Кариния и Ольвен ещё держались перед его обаянием, но, чувствовалось, им тоже осталось недолго.
— Ты почему весь день дуешься? — наконец, они остались вдвоём в гостиной. Тор с Шиханом уехали куда-то по делам, Ольвен занималась с учителем в библиотеке, а Киран с Натаном сидели вдвоём в гостиной. Делать им было больше нечего, поэтому пожиратель достал свитки и тушь, и самозабвенно рисовал события последних дней. Натан смотрел в камин и молчал. Киран отложил кисть в сторону и бросил взгляд в сторону своего контрактора. — Ну? Так почему дуешься?
— Ты слишком хорошо со всеми сошёлся, — нехотя признался Натан.
— Разве это плохо?
— Нет, но… — маг замолчал, не зная, как выразить свои мысли словами.
— Ты что, ревнуешь?
— Нет! — крикнул маг. И такая поспешность была в его возгласе, что Киран против воли рассмеялся.
— Ладно, я постараюсь сильно не навязываться. Но ты тоже постарайся быть поживее. Мы здесь уже второй день, а ты ходишь, как мешком по голове огретый.
Натан вздохнул, но ничего не ответил.
— Что ты рисуешь? — раздался требовательный голос от дверей. Ольвен внимательно смотрела на столик, где валялись свитки Кирана. Натан опять вздохнул. Лучше бы Тор отдал её в школу. Зачем он оставил её дома в этом году? Видно же, что это бьёт по самолюбию девчонки: она, такая одарённая, и намного более умная, чем неудачливый старший брат, по какой-то непонятной причине отправлялась в школу на год позже, чем он. Несправедливо. И никого не волновало, что девочек всегда отдают на обучение позже, чем мальчиков, если отдают вообще.
— Это мой дневник, — Киран старался быть вежливым, но маг видел, как он подобрался, готовый к любым неприятностям.
— Похоже на детские каракули, — бросила Ольвен и тут же презрительно добавила. — Ты что, писать не умеешь?
— Мистресс Ольвен! Я же попросил вас ждать в библиотеке! — послышалось из коридора. Старик Адельберт, жрец Неназываемого, старый друг семьи и бывший служитель храма Пяти Радостей. Когда-то он был настоятелем, но эти времена прошли, и сейчас он занимался преподаванием на дому. Когда-то он учил Гвен, мать Натана, потом самого Натана, а теперь и Ольвен.
— Я устала! — девочка развернулась на каблуках и, проскочив сквозь гостиную, скрылась в дверях на противоположной стороне комнаты. Старику было за ней не угнаться.
— Я приношу извинения за мою ученицу, юность, она неусидчива в своей стремительности, — учитель поклонился.
— Ничего страшного, свет Адельберт. Ольвен всегда была такая. И здравствуйте, мы ещё не виделись после моего возвращения, — Натан встал навстречу и тоже поклонился.
— Натан? — Адельберт прищурился, рассматривая молодого человека. — Как ты вырос! Я даже не узнал сразу. Ты уже вернулся из школы? Как у тебя дела?
— Да, всё хорошо, спасибо, — Натан неуверенно улыбнулся. Он был рад встретить своего старого учителя, но что отвечать, если тот вдруг поинтересуется его демоном — ещё не знал. Официально комиссия разрешила сдавать ему экзамен без фамильяра. Редкий случай, но время от времени такое случалось. — Познакомьтесь, мой… напарник, Киран. Мы вместе работаем.
— Очень приятно, — мужчины пожали друг другу руки. Тут взгляд Адельберта скользнул по столу, где в беспорядке лежали свитки.
— Это очень похоже на священные писания, — немного изменившимся голосом сказал старик. — Правда, таких я никогда раньше не видел. Вы живописец?
— Не совсем… — Киран прищурился. Священные писания? Это те украшения в храмах, о которых говорил Натан? — Но я бы хотел как-нибудь посмотреть на первоисточник. Думаю, я сильно отошёл от оригинала.
— Да у вас талант! — Адельберт, забыв о сорванном уроке, рассматривал узоры, завороженно водил пальцами по линиям, будто они выпуклые. — Рисунок да, отличается, но общий стиль, дух — просто невероятно. Я никогда не встречал ничего подобного. Вы ведь видели каменные столбы вдоль дорог?
— Да, такие высокие, с бороздками.
— Это не просто бороздки, а такие же священные писания, как у вас, — удивлённо уточнил Адельберт. Он не ожидал, что может услышать такую невысокую оценку от храмового живописца. Лишь еле заметно дёрнувшаяся бровь выдала то, что на самом деле подумал о «таких же священных писаниях» Киран. — Но они даже ни в какое сравнение не идут с вашими произведениями. При каком храме вы обучались?
Киран открыл и закрыл рот. Беспомощно посмотрел на Натана.
— Он самоучка, — маг улыбнулся и продолжил, не давая никому вклиниться. — Кстати, свет Адельберт, я помню, в храме Пяти Радостей находятся одни из самых старинных священных писаний?
— Да… Мы всегда гордились нашими изразцами.
— Киран ищет лучшие примеры священного искусства, чтобы развивать своё умение. Если бы вы моги поспособствовать…
— О, Натан, конечно же. Я напишу сопроводительное письмо настоятелю Пиелу, чтобы вас пустили в главный зал не во время службы, — Адельберт вновь склонился над свитками. — Такой талант не должен пропадать. Скажите, вы сотрудничаете с каким-нибудь из храмов? Нет? Может, хотите обновить нашу коллекцию?
Киран лишь качал головой и что-то смущённо мямлил. Откуда Натан знал, что он во что бы то ни стало захочет увидеть эти «священные писания»? С другой стороны, это было не так уж и сложно, зная все обстоятельства. Если изразцы похожи на то, что пишет сейчас Киран, возможно — это записи какого-то другого пожирателя, побывавшего здесь раньше? Возможно, там откроются многие тайны, откуда взялись Врата, и Печати, и Книга Имён… Но почему Киран не знал ничего об этом? Почему никто из пожирателей, кого он встречал в Доме Туманов, не знали об этом мире? Значило ли это, что тот, предыдущий пожиратель, не вернулся? Но если не вернулся, то почему? Существует ли здесь, в этом мире, какая-то серьёзная опасность, которой Киран пока что просто не чувствует, просто не встретил?
За заботами незаметно наступил вечер. Ужин прошёл в шумной обстановке за большим общим столом. Вернувшийся Тор был молчалив и задумчив. Натан время от времени бросал в его сторону настороженные взгляды, но ничего не говорил.
Наконец, когда ужин закончился, Тор поманил сына к себе.
— Хочу поговорить с тобой. Зайди в кабинет через час.
Время до этой встречи для Натана оказалось настоящей пыткой. Он и хотел услышать, что хочет сказать отец, и в то же время боялся. Больше всего он не любил неопределённость. Чего ждать от этого разговора? С одной стороны, ничего страшного не должно произойти: Натан уже взрослый маг, самостоятельный, с собственным фамильяром. Но с другой стороны — это же Тор. И, несмотря на всё самоубеждение, детские страхи возвращались вновь и вновь.
Старый кабинет, с большими кожаными креслами, огромными книжными шкафами, массивным дубовым столом, заваленным различными бумагами и свитками… И особенный запах, какой бывает только в библиотеках. Сколько воспоминаний связано с этим местом. Сколько раз он пробирался сюда тайком, сколько книг он испортил в своей детской неуклюжести, сколько раз его ловили на горячем, из-за того, что он слишком увлекался чтением и терял счёт времени. Натан передёрнул плечами, сбрасывая оцепенение, и прошёл к дивану. Здесь он засыпал не один раз. И не один раз сидел, выслушивая поучения отца.
— Я хотел поговорить о планах, — Тор сделал неопределённый жест, предлагая сесть. — Началась весна, скоро начнутся посевные. Что ты думаешь делать? Я приму любое решение: если ты останешься дома — мне давно уже не хватает помощников; если решишь ехать — я тоже пойму, тебе нужно собирать практику для повышения квалификации.
— Я… я думал поездить первый год, посмотреть, как пойдёт дело, — у Натана уже было столько идей на этот счёт. Нужно срочно догонять Горана и Лорен, причём, они ведь тоже не будут сидеть на месте. Если они втроём действительно хотят открыть собственное дело, то сейчас нужно будет очень крепко попотеть. Ехать в столицу смысла не было — там и так уже давно всё поделено, да и невозможно младшим магам переплюнуть старших. А вот попутешествовать по провинциям — самое оно. Иногда в глуши находились такие громкие заказы, что мама не горюй — там ведь постоянно проживающих магов мало, да и то, какой специалист захочет самовольно закапывать себя в деревне? Естественно, с серьёзной проблемой они в одиночку справиться не могли.
— Я понял, — Тор кивнул. — Что ж, весна — самое время для начала карьеры. Когда определишься с датой отъезда — дай знать. Я помогу тебе с экипировкой.
— Спасибо, отец.
В кабинете повисла тишина — Натан ждал, когда его отпустят, а Тор молчал, собираясь с мыслями.
— И вот ещё что… — наконец, решился он. — Этот Киран, которого ты якобы призвал. Я понимаю, что вы теперь вместе до конца дней, и вам нужно будет уживаться, но… Не нравится он мне. Что-то с ним нечисто.
— Что ты имеешь ввиду, отец?
— Он какой-то… — Тор покрутил ладонью, пытаясь сформулировать почётче, — Скользкий, что ли. В «Роще» всего пару дней, а все девки от него без ума. И не красавец ведь. С работниками слишком легко сошёлся, как будто бы свой. Я никогда не видел, чтобы чужака так легко принимали, — он сделал паузу. — Причём, я читал отчёт ректора Стефана. Там сказано, что он — не воин. И как «не воин» мог швырнуть меня со ступенек одной рукой?
Натан нервно улыбнулся. Врать отцу он не мог — сразу раскусит. Но и сказать правду нельзя. Слово «пожиратель» — табу, которое запрещено произносить. Ни при каких обстоятельствах он не сдаст Кирана. Да, Киран — не безучастный фамильяр, как все демоны, который делает только то, что прикажут. Он всё время везде лезет, всем интересуется, пытается помогать. Даже если эта помощь выходит потом боком — он всегда старается сделать как лучше. И чем дольше он живёт в этом мире, тем больше он становится похож на человека. Всё больше становится напарником и другом. Несмотря на то, что у Натана всё время теперь болит голова.
— Он хорошо приспосабливается. Наш мир для него совершенно новый, Киран не знает наших законов и обычаев. Если бы он не был таким гибким, то сломался бы ещё тогда, в школе. Может, он просто неправильно понял ректора, когда тот спрашивал его об умениях. Киран ведь не профессиональный воин.
— Адельберт ещё говорил о его удивительном таланте к священным писаниям. Ты разговаривал с Кираном об этом? — Тор откинулся на спинку кресла, но глаз с сына не спускал.
— Да, — Натан чувствовал, как страх подбирается всё ближе и ближе — лишь бы не сболтнуть чего лишнего. — Это его дневники. Он говорил, что в его мире так пишут.
— Так пишут?! — глаза Тора зажглись азартом. Ничего хорошего это не предвещало. — Может ли это значить, что Неназываемый, наш господь и покровитель, пришёл из другого мира?! Может быть пришельцем?!
— Эээ…
— Раз Киран пишет этими каракулями, он ведь может их и читать, ведь так?
— Ну, да…
— Первым делом съездите в Храм Пяти Радостей. Сможет ли он прочитать, что там написано на стенах?
— Но прошло уже больше тысячи лет, я могу поспорить, что их язык менялся так же, как и наш. Тем более, наши мастера перебивали узор не зная его значения, погрешности, накопившиеся за это время могли оказаться…
— Не важно! — Тор вскочил и в волнении начал кружить по кабинету. — Если твой приятель не врёт, и действительно это — запись его языка… Ты представляешь, какой переворот в истории и религии это может сделать?
Натан внутренне содрогнулся: Тор поставил цель, пока что непонятную младшему магу. Но с упрямством быка он будет двигаться к ней, сметая всё на своём ходу. Возможно, на этом можно будет прославиться. Или заработать денег, влияния, могущества… Возможность читать древние надписи в храмах — это было бы невероятно. Странно, что самому Натану это как-то не пришло в голову.
— Отправляйтесь завтра же, — резко остановившись, заявил он. — И возвращайтесь как можно быстрее. Я должен знать, что там написано. Или что вы не смогли расшифровать тексты. Ты понял?
— Да, отец.
— Иди.
— Что это? — Требовательно поинтересовалась Ольвен, тыча в один из Кирановых свитков. Натан поморщился. Он надеялся, что девчонка не проснётся так рано, и они уедут до того, как она сможет выйти их провожать. Но вот он, завтрак в рассветных сумерках, а маленькое чудовище уже сидит за столом и пытается командовать. У Ольвен были такие же каштановые волосы и светло-карие глаза, как у Натана. Такая же форма лица, и такой же нос. Они оба были очень похожи на Гвен, свою мать. Но какими разными они оказались по характеру! Натан вспомнил, какой душкой была его сестра, когда была ещё совсем малышкой. Но от этого пухлого розовощёкого карапуза остались только воспоминания.
— Портрет, — Кирана невозможно было сбить с курса разными глупыми вопросами. Это был его последний завтрак «на дружественной территории», как он это называл, и пожиратель, похоже, собрался уничтожить всё продовольствие, до которого мог дотянуться. Его опасения, что это последний шанс так хорошо поесть были вполне понятны и оправданы.
— Чей?
— Одной девушки, — Киран бросил взгляд на свиток, как будто бы сверяясь с тем, что там написано. — Она очень умная и красивая. И характер у неё намного лучше, чем у тебя.
Насчёт характера Натан бы поспорил. Он знал Лорен намного дольше, чем Киран, и большей язвы, чем она, наверное, ещё не встречал. Скурпулёзная и педантичная до сумасшествия — она была не тем человеком, с кем Натан хотел бы провести жизнь до конца дней своих. Хотя, сердцу ведь не прикажешь. Оставалось надеяться, что у Кирана это со временем пройдёт. Особенно с учётом того, что магичка вряд ли когда-либо ответит ему взаимностью.
— Ты что, в неё влюблён? — судя по тону, Ольвен собиралась поизмываться над Кираном, но того, как всегда, было сложно смутить.
— Да. А если ты будешь продолжать себя вести, как сейчас, то тебя никто никогда не полюбит.
Ольвен обиженно засопела и села на своё место. В этот ранний час на кухне они были только вчетвером: Натан, Киран, Ольвен и сонная Кариния, которой выпало провожать путников в дорогу. Их сумки были свалены тут же.
— Возьмите меня с собой, — вдруг шёпотом попросила девчонка, когда Кариния вышла в кладовку за ещё одной порцией вяленого мяса.
— Что? — Натан закашлялся, поперхнувшись.
— Если ты сейчас сбежишь с нами, то отец никогда не отдаст тебя в школу, — Киран оторвался от своей тарелки и внимательно посмотрел на Ольвен.
— Он и так не отдаст, — Ольвен насупилась, став похожей на маленького воробышка. — Я подслушала, как он сватал меня Калхоунам. Я не хочу.
— Поэтому ты пыталась призвать Каллана?
Ольвен не ответила, насупившись ещё больше.
— Хочешь стать, как Натан? — Киран улыбнулся. — Младшим магом без фамильяра, который не знает, чем ему заняться?
— Неправда! Он сильный и храбрый, и спорит с отцом, — Ольвен покраснела, вдруг вспомнив, что предмет их разговора сидит здесь же, за столом. — Я тоже так хочу, — почти на грани слышимости добавила она, опять уткнувшись взглядом в стол. — Я не хочу замуж.
— Сильный аргумент, — Киран нахмурился, изображая работу мысли. — Натан, что скажешь?
Натан не верил своим ушам. Ольвен его хвалит и говорит, что мечтает стать такой, как он? Нет, невозможно. Маленькая манипуляторша.
— У нас нет денег отдать тебя в школу. А без диплома ни одного мага не возьмут на работу. Причём, отец не стал бы столько времени тратить на твоё обучение, если бы хотел, чтобы ты всегда сидела дома. Мы через неделю вернёмся, и тогда я поговорю с отцом, обещаю.
— Правда? — Ольвен, наконец, осмелилась поднять глаза и посмотреть на брата.
— Правда. А теперь иди спать. Весь день будешь, как варёная.
— Нет, я вас проведу.
Натан лишь вздохнул. Спорить сейчас, когда в душе такое приятное чувство, совершенно не хотелось.
— А говорил, что она вредная, — хмыкнул Киран, когда их уже нельзя было услышать. У ворот стояли двое — Кариния и Ольвен — и смотрели вслед удаляющимся всадникам.
— Помолчи.
Они проехали сквозь уже начавшую просыпаться деревню. Грязь всё ещё не подсохла, и приходилось ехать медленно, чтобы лошади нигде не спотыкались и не увязали. Дорога к храму в одну сторону обычно занимала пять дней. И Натан надеялся, что где-нибудь по пути им может подвернуться работа. У них было с собой достаточно харчей и денег для двух простых людей, но маг был почти уверен, что Киран съест всё в ближайшие дни, и оставшееся время им прийдётся голодать.
— Когда вырастет, будет точь-в-точь, как ты, — добавил пожиратель, когда они миновали деревню и добрались до большой дороги.
— Ты на что это намекаешь?
— Могу поспорить, что когда ты был маленький, то ещё сильнее всех доставал, — как ни в чём не бывало, продолжил Киран.
— Эй-эй!
— Я что-то не то сказал?
— Ах, ты!..